-Ты приезжаешь на сделки самостоятельно.
-Простите?
Генри, этот жирный сукин сын, сидел на стуле и изображал недоумение под взглядами ровно пятисот девяносто девяти приглашённых КАМов.
-Я сказал, что ты, свинья рогатая, ездишь закрывать сделки вдвоём со своим подсосом Майком, чтобы задавить клиента своим весом, своей значимостью в организации!
-Простите, господин Клейвин, но я правда не понимаю...
-И этот кофе из бумажного стаканчика! Какая глупость, если это погоня за американским менеджментом, и какая наивность, если этот фарс задумывается как жест близости к народу: мол, я пью кофе из "Стардогз", потому что я простой мужик.
Клейвин затягивается электронной сигаретой, сидя на сцене в лучах сотен прожекторов и наслаждается мощным буханьем электрогитар в сорока динамиках, навтыканых посреди зала.
-Вот что я скажу: вы, куча жалких дураков, а не какие-то коммерчиские директоры. Вы - говно, пустое, жалкое говно. Здесь сейчас ровно пятьсот сорок человек, которые полуили приглашение и обещание повышения до коммерческого директора. Но, к сожалению, я не сумасшедший: я не смогу нанять столько дармоедов. Вместо этого, я объявлю конкурс, и каждый из приглашённых будет драться до крови, если я скажу, что это необходимо. И каждый будет убивать, если я решу, что блй должен быть насмерть. Угадай, Генри, насколько они будут эффективней тебя после столь жёсткого отбора? А знаешь, почему?
Жирдяй потеет, его лицо кривится.
-Н-нет - жалобно блеет он.
-Примерно в три - четыре раза. Вот так. Потому что они знают, как пиздато зарабатывать, сидя в офисе восемь часов пять дней в неделю, на новую квартиру два раза в год. Они понимают, что круче "Феррари" в месяц может быть только две "Феррари" в месяц. И они удавятся в деньгах, покупая себе всё новое и новое. И у них будет лишь одна проблема - проблема выбора вещи, проблема поиска потребностей, чтобы их удовлетворить.
Генри умер в тот день от разрыва сердца. Никто так и не узнал, когда именно. Говорят, он обосрался, подыхая.