>>89983
- Э-ха-ха, а ты лихой мужик!
Дворф глубоко затянулся и принялся рассказывать одну из своих историй, попутно пыхая табаком
- Помню, и нам-работягам пришлось разок с энтими тварями встретиться. Как раз помню, что одну шахту, у границы, вроде как захватил кто. Кто - никто не знает, однако с десяток лет там никто не работал.
И вот Унци Златобородый, наш бригадир, решил выкупить по дешёвке эту шахту, прознав, что туда собирается отряд инкизицивонеров для каких-то целей. Ну а что же мы, посрамим бригадира? Вот и выдвинулись туда вслед за церковниками, нацепив латы да прихватив оружие.
И вот представь - горы, снег, тёмный зёв шахты, а ещё и церковники масло в огонь подливают - всё про рыцарев каких-то говорят, что в чёрных латах по горам ходят. И нам они листовки выдали, мол, преступники они разыскиваемые, по миру ходят да лихие дела творят. Скажешь, подсели мы на измену? Как бы не так! Настоящего дворфа никакой лиходей не смутит! Но всё же тревожно нам стало, но эт уже позже, когда с церковниками разделились.
Тут-то мы и поняли, чего шахта заброшена. Мрак, фонари все погасли, но ходуном ходят от ветру. Откуда ветер в шахте, спросишь? Вот и нам не по себе от того стало. А как зажгли факелы да тунель осветили, то и увидели трупы рабочих бывших. Пожрал их кто-то, да не церемонясь. Всюду кости разбросаны беспорядочно да потрохов остатки висят засохши. А из темноты визг такой пронзительный, "ии-ии-ии", как птица хищная. Мы похватали оружие и, слава предкам, успели. Из темноты на нас тварь рванула, здоровая, шустрая, о шести конечностях. ПО две как руки с ногами, а ещё на двух лезвия костяные, да как на щупальцах. Ловкая была зараза, до сих пор во всё бедро шрам от еёных лезвий. А как добили её, так и увидали, что зверюга в чешуе вся, кровь у ней - чёрная, как смоль, и голова круглая как дыня, одни зубы во все стороны торчат.
Мы потом ещё их с полдюжины встретили, ну, когда по шахте пробирались. Всё надеялись, что церковники уж гнездо-то их повыжгут. Под конец ещё одну увидали - без щуплец, обожжёную как огнём, добили быстро. А в закутке, где она пряталась - ещё тело, уже свежее, в богатых латах. Чёрных. С золотой инкрустацией. И всё на кусочки разорвано, да с факелом в руках. Он-то ту тварюку и пожёг, да недожёг. Видать, и лиходеев тварюки не щадили.
На площадке с вагонетками, куда оба туннеля - тот, с которого пришли, и тупик, где тело было - выходили, мы голову нашли. Вгляделись - тёмный лорд с той бумажки, что нам церковники дали, ей-ей он, один-в-один лицо, токма всё в крови и исцарапано. Его там тело было, стало быть. С площадки той мы дальше прошли, вверх по ходу туннеля, да и вышли к пещерке, что в горы вела, насквозь гору прошли стало быть. Наконец в лицо подул ветер свежий, а не затхлый. Тут-то мы и увидали остальных чёрных - они уже по склону горы вниз спустились, к ним кони прибежали, словно сами, не по команде. И тут, хочешь верь, а хочешь - нет, тот что первый средь них шёл обернулся на нас, да каак зыркнет мне прямо в глаза! Я аж на месте застыл. С минуту он таращился, а затем и уехал со своими. Не говоря ни слова мы все как один в шахты вернулись, до того некомфортно нам стало. И все как один мужики потом говорили, что чуяли, как тот первый именно ему в глаза зыркал.
К вечеру ещё наших, дворфов, пришло, шахту мы и зачистили до конца. Церковников так и не нашли. На нижних уровнях и тварюг мёртвых видели, и крови человеческой пятна, и гнездо тех тварей, что трупами облеплено было, на гранитной плите стояло, а под ней - печать колдовская. Но ни одного церковника так и не нашли, ни живым, ни мёртвым.

Под конец рассказа тон Мжома стал куда более мрачным
- Каждый раз, когда вспоминаю тот поход, тех разбойников в чёрном, их первого, его взгляд... Каждый раз ловлю себя на мысли, что он улыбался, глядя на меня. А на поясе у него была пристёгнута голова церковника, с раззявленной от ужаса пастью.

Окончив рассказ, дворф ещё несколько минут сидел неподвижно, то и дело затягиваясь табаком