>>3628
Пукнутый, успокойся.

Мрачного вида чухан в закленной на спине скотчем тонкой осенней куртке и грязных джинсах со скрипом крутил педали видавшего виды Стелса - его единственной радости в жизни. Радость была ржавой, постоянно ломалась, цепь была растянута уже дальше некуда и проскакивала на изношенных зубьях трещотки, но чухан не мог себе позволить не то что новый велосипед, а даже ремонт старого. Передние звёзды - большая и средняя - совсем износились, окончательно лишившись зубов, и чухан раскручивал что было сил самую малую звезду на 22 калечных зуба.
- Всё-таки трансмиссия один икс - лучшая, вполголоса гундосил сам себе чухан.
- Только чмони ездиют на переклюках спереди. Это же сообразить надо, куда переключать,вот дегенераты...
Он задышал, продолжая яростно крутить педали. Трещотка тоже была изношена вусмерть, и старая цепь не слетала только с самой большой звёздочки.
- Зато в гору легко, я не переключаюсь, как три икс чуханы...
Проезжавшая мимо машина обдала его холодными серыми брызгами, но Лёша продолжал крутить педали. Он уже второй час ехал в город мечты, где хотел заработать на новый велосипед (обязательно с одной звёздочкой спереди!), на ружьё и может быть даже на поход к зубному, хотя зубного он очень боялся. Все врачи, как один, приходили в ужас, когда он показывал им жёлто-коричневые осколки. Как-то в юности Лёша шёл мимо лавочки, на спинке которой сидели хулиганы, но он замечтался о чём-то своём и невовремя заметил опасность. Без лишних слов его избили,зачем-то пытались открыть ему рот кривым ножом, сломав ему почти все зубы, но в итоге бросили, потому что он обосрался. С тех пор он боялся не только хулиганов, но и зубных врачей, которые больно тыкают блестящим инструментом в и так болящие зубы. И заодно боялся ножа "кондрат", котрый очень сильно походил на самодельную кривульку хулиганов, от которой он так пострадал.
Несмотря на то, что ехал он уже долго, от родного Рыбинска его отделяло всего несколько километров, не более десяти. Обратно он возвращаться не собирался, ибо там его ждали только побои и грубое противоестественное изнасилование. Всё его имущество - ветхая одежда, ржавый велосипед, скрипевший так, что болели уши, паспорт и маленький полиэтиленовый мешочек с мелочью в единственном не рваном кармане куртки, было с ним. Назад он решил возвращаться только купив в столице ружьё, чтобы прикончить ненавистных родственников-гомопедофилов, сделавших его жизнь такой невыносимой.
Наконец велочухан совсем выбился из сил, осторожно слез с велосипеда, схватив себя за задницу, чтобы кишка, прижатая ранее седлом, не выпала наружу. Пролапс - не шутки, и забывать об этом Пукнутому было нельзя. И тут он услышал предательски тихое шипение в районе заднего колеса. Да, это был прокол. Но поскольку чухан давно снюхал из единственной велоаптечки весь клей, то починить камеру было решительно нечем. Он тихонечко заскулил, пнул колесо, отчего две спицы с жалобным бздыньканием лопнули, и почти лысая покрышка KENGA слетела с обода.
Через три дня его изловила полиция, вскоре передавшая Лёшу Мухоморова психиатрам. Лёша бродил вдоль трассы с велосипедным колесом в руках, абсолютно голый, грязный, с остановившимся взглядом и на все вопросы отвечал только ">пук". То, что звонившие в полицию принимали за хвост, было выпавшей кишкой,за которой сошедший с ума пукнутый перестал следить. Ему уже было всё равно.