Глава II. О священной страсти

Все сексуальные перверсии - педо-, некро-, зоофилия, гомосексуализм, садо-мазохизм и тд. - подвергаются в обществе осуждению и даже уголовным преследованием. Но есть одна перверсия, которая (по моему мнению, незаслуженно) окружается поэтами ореолом святости и небесного благого света. Это - эфебофилия, половое влечение к юношам пубертатного и поздне-пубертатного возраста.

Оправдание эфебофилии, как чего-то благородного и возвышенного, мы находим сразу в трёх великих культурах: греческой, японской и арабской.

Греки считали, что когда взрослый уважаемый мужчина сношается с юношей, то таким образом он передаёт ему свой опыт, свои добродетели и навыки в государственном управлении. Есть греческий миф, как Зевс похитил прекрасного юношу Ганимеда, воспылав к нему страстью. Есть миф, как юноша Нарцисс, увидев себя в зеркальной глади озера, влюбился в своё отражение и бросился в озеро, пытаясь обнять его и утопившись тем самым от неразделённой любви к самому себе, а на берегу в его честь вырос прекрасный цветок. Есть миф, как Аполлон и Зефир, бог ветра, влюбились в юношу с именем Гиацинт. Гиацинт предпочёл Аполлона и они вместе радостно проводили время, но Зефир дождался момента, когда Аполлон и Гиацинт метали ради развлечения диски, и направил ветер так, чтобы диск, пущенный Аполлоном, убил Гиацинт. Рыдая над трупом возлюбленного, Аполлон горестно восклицал "AI, AI", из-за чего из крови Гиацинта выросли цветы, на лепестках которых можно увидеть эти две буквы (по другой версии, это инициалы Аполлона и Гиацинта «A» и «Ὑ»).

Один из диалогов Платона - "Пир" - это просто гимн гомосексуальной любви к юношам. Платон делит любовь на Эрот Афродиты пошлой и Эрот Афродиты небесной. Эрот Афродиты пошлой - это любовь мужчины к женщине, такая любовь плотская и развращает душу, она - удел низменных людей. Эрот Афродиты небесной - это любовь мужчин к юноше, такая любовь духовна и возвышает дух, она доступна только людям благородным.

Платон пишет:
"Эрот Афродиты пошлой поистине пошл и способен на что угодно; это как раз та любовь, которой любят люди ничтожные. А такие люди любят, во-первых, женщин не меньше, чем юношей; во-вторых, они любят своих любимых больше ради их тела, чем ради души." "Эрот же Афродиты небесной восходит к богине, которая, во- первых, причастна только к мужскому началу (?! - В.К.), но никак не к женскому, - недаром это любовь к юношам, а во-вторых, старше и чужда преступной дерзости, потому-то одержимые такой любовью обращаются к мужскому началу, отдавая предпочтение тому, что сильней от природы и наделено большим умом".

Греческая поэзия полна воспеваниями красоты юношей - красоты не столько физической, сколько духовной.

И ровно ту же философию любви мы находим у совершенно другой культуры - у японцев.

Сюдо (переводится, как "путь юноши") - традиционные японские гомосексуальные отношения между взрослым мужчиной и юношей. Особенно популярно сюдо было у самураев.

И удивительно, что концепцию возвышенной гомосексуальной любви к юношам мы находим даже в арабо-мусульманском мире. Ибн аль-Джауази писал:

"Тот, кто стал бы утверждать, что не испытывает полового влечения, когда смотрит на красивого мальчика или юношу — лжец; если же допустить, что он говорит правду, то он животное, а не человек."

Арабской эфебофилической поэзии подрал сам Пушкин:

"Отрок милый, отрок нежный,
Не стыдись, навек ты мой;
Тот же в нас огонь мятежный,
Жизнью мы живём одной.
Не боюся я насмешек:
Мы сдвоились меж собой,
Мы точь-в-точь двойной орешек
Под единой скорлупой."

Поэт Абу Нувас считал любовь к мальчикам, которые едва начинают бриться, более достойной, чем любовь к женщинам. Поэт Мухаммад ибн Давуд Аль Захири умер от чистой любви к юноше. Саади и Хафиз придерживались похожих взглядов.

Отношения султана Махмуда Газневи и его юного раба Аяза стали в персидской поэзии хрестоматийным примером любви.

В Афганистане до сих пор есть традиция "Бача-бази" - танец юноши, одетого в женское, перед взрослыми мужчинами с последующим актом совокупления.

Всё это, конечно, строжайше
осуждается исламом и карается смертной казнью !

История литературы так же может дать нам несколько примеров.

Когда Оскара Уайльда судили за гомосексуальные отношения с юношей Альфредом Дугласом, он произнёс следующую оправдательную речь:

"«Любовь, что таит своё имя» — это в нашем столетии такая же величественная привязанность старшего мужчины к младшему, какую Ионафан испытывал к Давиду, какую Платон положил в основу своей философии, какую мы находим в сонетах Микеланджело и Шекспира. Это все та же глубокая духовная страсть, отличающаяся чистотой и совершенством. Ею продиктованы, ею наполнены как великие произведения, подобные сонетам Шекспира и Микеланджело, так и мои два письма, которые были вам прочитаны. В нашем столетии эту любовь понимают превратно, настолько превратно, что воистину она теперь вынуждена таить своё имя. Именно она, эта любовь, привела меня туда, где я нахожусь сейчас. Она светла, она прекрасна, благородством своим она превосходит все иные формы человеческой привязанности. В ней нет ничего противоестественного. Она интеллектуальна, и раз за разом она вспыхивает между старшим и младшим мужчинами, из которых старший обладает развитым умом, а младший переполнен радостью, ожиданием и волшебством лежащей впереди жизни. Так и должно быть, но мир этого не понимает. Мир издевается над этой привязанностью и порой ставит за неё человека к позорному столбу."

Другая пример - любовь двух французских поэтов, Поля Верлена и 17-летнего Артюра Рембо. По этой трогательной истории сняли фильм "Полное затмение" с молодым Ди-Каприо в роли Рембо.

Лично у меня все эти истории не вызывают ничего, кроме отвращения и гадливости, но мне эстетически приятен этот пафос однополовой любви. Я ярый гомофоб, но эти примеры чистой любви, в которой нет ни тени корысти или плотского влечения, трогают моё сердце.

К сожалению, в наше время из любви полностью ушло её духовно-созерцательная часть, осталась только плотско-похотливая и товарно-денежная. А ведь у древних всё было в точности наоборот.

Глава III. Не существует ни абсолютно злого, ни абсолютно доброго человека.

Как-то давно я смотрел видео, в котором рассказывалось о последних словах преступников, осуждённых на казнь. Один из них перед смертью сказал: "Не существует человека полностью свободного от зла. Также не существует человека настолько злого, что он не стоит ничего."

В истинности этих слов я убедился много позже.

Адольф Гитлер - воплощение зла и жестокости. Его ужасные преступления поражают своей бесчеловечностью: он сжигал живых людей с невозмутимостью, с которой сжигают уголь или дрова. И в то же время этот человек душу ни чаял в животных, любил и сострадал им, был вегетарианцем. Ева Браун ревновала Гитлера к его овчарке, которую он любил больше. Именно фашистская Германия стала первым государством посвятившим в своём законодательстве значительное место защите прав животных.

Нерон, приказавший убить свою мать, не мог подписывать смертные приговоры, сострадая преступникам.

Есть и обратные примеры - когда всеми признанные светлые люди, вдруг обнаруживали теневые стороны своей души. Когда жена Махатмы Ганди заболела, он настаивал, чтобы она не принимала лекарств и лечилась только методами аюрведической медицины. В итоге она умерла. Когда же сам Ганди заболел той же болезнью, он тут же принялся лечиться лекарствами и западными клиниками, а не аюрведой.

Мать Тереза участвовала в финансовых мошеннических махинациях, специально не допускала врачей к больным, выступала не только против абортов (что я поддерживаю), но и против контрацепции.

Я ни раз видел, как блудницы поступали целомудренно, как трусы поступали храбро, как жестокие оказывались милосердными, как ленивые тратили море времени и энергии на какое-нибудь пустячное дело (например, собирание марок) - и так далее. Каждый раз это вгоняло меня в ступор: я составил себе образ человека, а сам человек оказался вовсе не таким, как моё мнение о нём; благородными оказывались те, о ком я думал, будто они насквозь порочны.

Нет существа более непостоянного, чем человек. Свет и тьма соседствуют с друг другом в его душе. И, наверное, истины слова Марселя Пруста:

"Представление, которое мы давно составили о человеке, закрывает нам глаза и затыкает уши."

Глава IX. Фрейдисткое понимание фигуры отца.

Дмитрий Быков, рассуждая о различии между писателями-мужчинами и писателями-женщинами (кажется, это было в его лекции об Ахматовой), говорил, что женщина пишет как бы перед мужчиной, а мужчина как бы перед богом.

Этому высказыванию Быкова соответствуют два стихотворения, написанное одно Франсуа Вийоном, другое Маяковским:

"Здесь, в самой скудной из хибар,
Стрелой Амура поражён,
Спит бедный, маленький школяр,
Что звался Франсуа Вийон.
Хоть не был пахарем рождён,
Но — то признает млад и стар —
Стол, короб, хлеб — всё роздал он,
А Богу стих диктует в дар."

- (Франсуа Вийон, "Эпитафия")

"Но меня не осудят, но меня не облают,
как пророку, цветами устелят мне след.
Все эти, провалившиеся носами, знают:
я — ваш поэт.

Как трактир, мне страшен ваш страшный суд!
Меня одного сквозь горящие здания
проститутки, как святыню, на руках понесут
и покажут богу в свое оправдание.

И бог заплачет над моею книжкой!
Не слова — судороги, слипшиеся комом;
и побежит по небу с моими стихами под мышкой
и будет, задыхаясь, читать их своим знакомым."

- (Маяковский, "А всё-таки")

Но если не большинство, то хотя бы значительная часть писателей и поэтов были атеистами. Как же они могли писать "как бы перед богом" ? Я объясняю это одним местом из учения Фрейда.

С точки зрения классического фрейдизма, вся жизнь мужчины определяется его отношениями с отцом. Фигура отца определяет все поступки и все стремления мужчины - с детства до старости. авраамический бог (мусульманский Аллах, иудаистский Яхве, христианский Иисус) - это ничто иное, как фигура отца. Ребёнку отец представляется, как всемогущий, всеблагой и всесильный гигант, уважение и признание которого нужно заслужить любой ценой - и это бессознательное представление об Отце сохраняется у мальчика всю жизнь. Полководцы совершают военные походы, финансисты сколачивают состояния, бойцы ММА выигрывают чемпионаты, а врачи излечивают смертельные болезни только с одной целью - заслужить признание Отца. Потому писатели и пишут шедевральные романы и восхитительные стихи, вкладывая в них всё сокровенное, ведь эти писания для них - разговор с Отцом. Поэтому мужчины пишут "как бы перед богом".

Поэтому так опасно расти мальчику без отца. Во-первых, ему через зеркальные нейроны не привьются мужские модели поведения. Во-вторых, став взрослым, он будет лишён честолюбивых амбиций, бессознательная цель которых - заслужить отцовскую любовь.

На различие отцовской и материнской любви указывал Фромм. Любовь матери беспристрастна: мать любит всех своих детей, даже самых убогих. Любовь же отца надо заслужить - благородным поведением и достижениями.

Конечно, в каждом мужчине живёт эта непреодолимая, отчаянная страсть заслужить одобрение отца, но, к сожалению, в абсолютном большинстве случаев она не удовлетворяется, в результате чего человек мучается бесконечной фрустрацией, тревогой и тоской.

Глава XIV. Об одиночестве.

"В мире нет ни одного человека, говорящего на моем языке; или короче: ни одного человека, говорящего; или еще короче: ни одного человека."

- меня потрясает эта цитата из романа Набокова. Она так глубоко и явственно передаёт чувство одиночества, чувство, будто ты единственный на земле.

Человек одинок принципиально, метафизично. Это его онтологическая суть. Разорвав первозданную связь с природой, он осознал себя обособленной единицей. Это чувство отчуждения порождает в сердце человека тревогу, тоску и жгучее желание прекратить одиночество. Фромм писал, что вопрос всех времён, всех людей, всех учений - это вопрос, как человеку перестать быть одиноким:

"Человек любой эпохи и любой культуры сталкивается с одним и тем же вопросом: как преодолеть одиночество, как достичь единения, как выйти за пределы своей отдельной жизни и обрести воссоединение. Вопрос этот – один и тот же для первобытного пещерного человека, для кочевника, стерегущего свои стада, для египетского крестьянина, для финикийского купца, для римского солдата, для средневекового монаха, для японского самурая, для современного чиновника или рабочего. Вопрос один и тот же, потому что корни его одни и те же – положение человека, условия его существования. Но отвечают на этот вопрос по-разному. Ответом может быть культ животных, человеческие жертвоприношения, военные завоевания, роскошь и вседозволенность, аскетизм и самозабвенный труд, художественное творчество, любовь к Богу, любовь к Человеку. Хотя существует множество ответов – их перечень есть не что иное, как человеческая история, – неверно было бы думать, что это множество необозримо."

Я не помню от кого я услышал мысль, что самое одинокое существо - это господь бог. Бесконечно могущественное существо будет бесконечно одиноко. Суфийские мистики и индуистские йоги утверждали, что одиночество бога стало причиной сотворения мира. Вначале был только бог, единственный и единый, но потом он начала испытывать печаль одиночества - и чтобы избавиться от неёё, создал мир, множественность, а человек - это особое создание, которое должно познать бога, чтобы бог познал самого себя. Суфийский хадис: "Я был скрытым сокровищем, но потом Я пожелал быть познанным.". Есть такая восточная легенда о царе Симурге: стая птиц хотела найти своего царя, для чего они долго странствовали и путешествовали, но в итоге поиски привили их в тому, что Царь Симург - это каждая из них и все они вместе. Так же и с человеком: все наши души - это одна душа, один человек, играющий сам с собой. Влюблённый и отвергающая влюблённого, продавец и покупатель, палач и жертва - всё это одна сущность. "Весь этот мир — это анекдот, который Господь Бог рассказал самому себе." (Пелевин).

Глава XV. О национальностях, этносах и народах.

Выходцем из Средней Азии всегда путают между собой: кыргызов принимают за казахов, туркменов за таджиков, таджиков за узбеков и тп. Средняя Азия - это в прошлом уникальный коктейль из монгольских, тюрских и иранский народностей, и все народы, населяющие эти земли сейчас, носят в себе отпечатки всех этих народов, бывших здесь прежде.

Несведущие люди часто принимают за таджика. Грубейшая ошибка: таджики европеоиды, а не монголоиды, они арийцы в подлинном смысле этого слова. Когда я смотрю на широглазых, густо-бородых таджиков, я вспоминаю свою жидкую бородёнку и эпикантус на пол-глаза - и исхожусь завистью.

Помимо внешних преимуществ, таджикская культура гораздо богаче казахской. Таджикская поэзия известна на весь мир. Омар Хайам, например, писал на таджикском.

Мой приятель однажды сказал мне: "Если б я увидел тебя в маршрутке, я бы подумал, что ты узбек.". Это уже вернее: узбеки имеют небольшую монголоидную примесь, но они всё же, как и таджики, принадлежат к памиро-ферганской европеоидной расе

На казахов более всего похожи кыргызы, но только внешне: языки их очень сильно отличаются, несмотря на то, что оба тюркские. Кыргызский твёрдый, резкий, а казахский мягкий, певучий; Казахстан - север Средней Азии, Кыргызстан - юг. В Москве кыргызы сильно обижаются, когда их принимают за казахов. Кыргызы более агрессивны и воинственны, чем казахи.

А самый лучший народ Средней Азии - туркмены. Они наиболее радикальные мусульмане, там даже хотели запретить маникюр и макияж на законодательном уровне. Туркменистан - историческая столица всех тюрков.

Все государства Средней Азии хоть и светские, но там всё ещё сильны суеверия и традиции старины. Ни в одном из государств не запрещено многожёнство, в Казахстане оно было декриминализировано в 1998 году. В том же Казахстане рассматривался законопроект по снижению возраста согласия до 14 лет. В затерянных аулах до сих пор отдают 11-12-летних девочек за 40-летних мужчин - это одно из самых ужасных нарушений прав человека в наше время.

Казахи - интересный народ. Три казахских жуза - это фактически три разных народа, каждый со своей уникальной историей. Младший жуз, например, к которому принадлежат и я, в отличии от Старшего и Среднего, образовался из Ногайской орды. Южные казахи вели оседлый образ жизни, они раньше северных начали принимать ислам. Северные казахи вели суровый, спартанский образ жизни: жили в постоянном труде и физических нагрузках, спали на голой земле, питались грубой пищей. Распространение исламе среди казахов породило причудливые его формы: например, исполнение зикра нараспев, под шаманский бубен. Борхес писал, что мир для аргентинцы - это случайное столкновение демокритовых атомов; я скажу, что мир для казаха - голая степь, царство пустоты и беззакония. Мы ленивы, нелюбопытны, дики, безкультурны.

Я вовсе не националист или расист, это мне противно, но, блин, я бесчисленное количество раз замечал, что стереотипы и предрассудки о той или иной нации - это не стереотипы, а твёрдая истина. Таджики тщеславны, чеченцы вспыльчивы, дагестанцы горделивы, узбеки торгаши, цыгане обманщики, евреи алчны, татары двуличны, китайцы бесстыдники (для китайцы ничего не стоит справить большую нужду на глазах у незнакомых ему людей; они даже не закрывают за собой дверь в общественном туалете), японцы патологически застенчивы, калмыки пофигисты, арабы похотливы, русские и белорусы ленивы, поляки жестоки, немцы ананкасты, индуссы нечистоплотные, французы, испанцы и итальянцы развратные озорники.

Но это только мой личный опыт, который я получил в процессе жизни. Я верю, что, национальные и расовые различия только внешние. Внутренне они не затрагивают. У нас разные оттенки кожи, разрезы глаз, волосяной покров - но души у нас у всех одинаковые.

Если б мне дали выбор, я бы пожелал родиться греком.